Интервью, мнения.
Просмотров всего: 8123; сегодня: 1.
Власти итальянского Триеста не чтут память жертв концлагеря
Новые власти итальянского Триеста впервые препятствовали почтению памяти жертв крупнейшего нацистского концлагеря в Италии, замученных украинскими эсэсовцами дивизии СС Галичина.
25 апреля в Италии ежегодно отмечают национальный праздник День Освобождения, установленный в еще 1949 году. К этому числу, в апреле 1945 года антифашистами - партизанами Италии и Югославии была освобождена от нацистов большая часть Северной Италии. Традиционно, все прошедшие с момента учреждения национального праздника годы, многие итальянцы, ветераны сопротивления, семьи жертв фашистов, представители общественности отправлялись в этот день с цветами и поминальными свечами к мемориалам и памятникам погибшим.
В городе Триесте, недалеко от сегодняшней границы со Словенией, таким общественным мемориалом все эти годы был комплекс зданий Ризиера-ди-Сан-Сабба (Risiera di San Sabba), где с 1943 года находился нацистский концентрационный лагерь. За годы войны через него прошли около 25 000 человек, более 5000 из которых были замучены и убиты. Функционирование и охрану лагеря осуществляли подразделения СС из Украины, Германии и Италии.
В 1944 году внутри был построен крематорий, в котором было кремировано от 4000 человек. Для более быстрого истребления людей также вешали, один из грузовиков переоборудовали в газовую камеру. В роли палачей выступали украинцы коллаборационисты, а охраной были в основном итальянские фашисты.
Нацистский концлагерь Ризиера был создан сразу после капитуляции Италии 8 сентября 1943 года. Вначале полицейский лагерь (Polizeilager), а с конца того же года - лагерь смерти (Vernichtungslager). Ризиера был единственным нацистским лагерем с крематорием на территории сегодняшней Италии. Заброшенный промышленный комплекс бывшего завода по переработке риса, предлагал нацистам со всей сопутствующей инфраструктурой идеальные условия для их преступных целей.
Специальное подразделение СС, айнзатцкоманда Рейнхард (около 100 человек), в задачи которой входило управление лагерями на востоке и откуда они были вынуждены уйти из-за наступления советских войск, прибывает в Триест уже в конце октября 1943 года. Его эсэсовское командование и солдаты, в основном украинцы, не имели связи с боевыми частями СС (Ваффен-СС), а выполняли карательные и полицейские функции. Наряду с украинцами в Ризиере находилось до 40 итальянских эсэсовцев, в составе караульного батальона (SS - Wachmannschaften). Их задачей была в основном наружная охрана лагеря. Убийством заключенных в основном занимались сильные и хорошо обученные украинцы.
Первым командиром Ризиера стал Криминалкомиссар и штурмбаннфюрер Кристиан Вирт «Дикий христианин», ранее руководивший лагерями Бельзен, Собибор и Треблинка, как концептуальный руководитель «Aktion Tiergarten 4», программы эвтаназии душевнобольных, он также несет ответственность за резню 275 000 немцев. Когда весной 1944 года Вирт попал в засаду партизан, его заменил Эрнст Аллерс, бывший организатор эвтаназии в «Action Tiergarten 4» или «Gnadentot» (смерть из милосердия), как называлась эта организация.
Вскоре Polizeilager стал перевалочным пунктом для пересылки евреев и хранения, отобранного у них имущества. Таким образом, рисовая мельница стала одновременно казармой оккупантов, тюрьмой, центром сбора несчастных, предназначенных для депортации и складом награбленного.
Через арочный портал во второй внутренний двор пропускали только офицеров и украинцев. Из-за недопущения распространения информации, вход был разрешён только некоторым итальянцам. Здесь располагался склад награбленного еврейского добра, а левое крыло здания предназначалось для заключенных. Камеры были без окон, размером всего 2 х 1,2 х 2 м, и в них набивалось от 4 до 6 заключенных.
Жертв убивали разными способами. Один метод заключался в использовании модифицированного грузовика, выхлопная труба которого направлялась во внутреннюю часть, полную жертв, в импровизированной газовой камере в гараже рядом с крематорием. Особенностью стало использование палки, найденной после войны, в качестве одного из немногих вещественных доказательств (позднее похищенных из музея). По воспоминаниям выживших узников одним из методов украинских эсэсовцев было волочение заключенного в наручниках по двору, пока полицаймейстер бил его дубинкой. Поскольку последний многих лишь оглушал, они оказывались в печи крематория еще живыми. Убивали также из огнестрельного оружия или через повешение, а душить или перерезать жертвам шею им тоже было не чуждо.
«Как только меня привезли в Рижарну, меня избили до крови... Мы не могли спать, потому что лампочка горела день и ночь. Охранники часто неожиданно открывали дверь, поддерживая таким образом атмосферу постоянного террора. Утром нас разбудили криками, ударами и ругательствами. Воздух в камере был тяжелым. По нашим предположениям, крематорий был подожжен около 21:30. Эсэсовцы были пьяны, и командование снабжало их выпивкой, чтобы подбодрить в их печальном поведении...», — вспоминает один из очевидцев.
Некоторые из узников содержательно писали показания прямо на стенах камеры. Сохранились также записи показаний выживших заключенных из Ризиеры. Свидетельства Альбины Шкабар были записаны Альбином Бубничем и Риччиотти Лаззеро: «После того, как они раздели ее, подвесили за углы столба и избили до потери сознания, затем ее бросили в камеру № 1.7. «Ночью. Я слышала страшные крики, особенно от тех, кого сажали в первые камеры и выгоняли. Помню отчаянный женский голос: она кричала, что эсэсовцы убили ее сына в колыбели. Запах паленых волос был невыносим. Когда я однажды вернулась в Рижарну после войны, я упала в обморок».
Кристина Слуга находилась в заключении в сентябре 1944 года: «Уже в первый день, когда меня перевели в комнату на втором этаже, я смотрела на внутренний двор. Было около девяти часов: во дворе было человек двадцать мужчин и женщин, связанных и под строгим надзором. Эсэсовцы повели их по двое в крематорий. Это было ужасно: я слышала испуганные крики и громкий гул двигателя грузовика, стоящего во дворе. Несчастные буквально исчезали за дверями крематория. Я едва могла дышать, вонючий дым душил меня. Воняло горелой плотью. Это были самые страшные часы в моей жизни».
Показания Джованни Хайми Вачесбергера из Риеки были записаны Риччиотти Лаццеро: «Я видел, как они забили до смерти старика, который подметал двор и не клал мусор точно туда, куда ему указал эсэсовец. Во время авианалета, когда нацисты укрылись в бункере, из камеры удалось сбежать двум заключенным. Все их товарищи были расстреляны в качестве наказания. Только в июле 1944 года я понял, что там на самом деле происходит. Жертвы были убиты в гараже, а дверь, ведущая в собственно печь крематория, была замаскирована кухонным шкафом. Ночью во дворе слышен был шум людей, умоляющих о пощаде и вскрикивающих в тревоге. Чтобы заглушить крики, нацисты включили радио, завели двигатели грузовиков. Уже в первой половине дня руководившие расстрелами украинцы напились, чтобы ночью быть в полной форме. В этих оргиях принимал участие и немец. Однажды ночью пять человек были взяты из моей камеры и больше не вернулись. В одно из воскресений приехали два автобуса с людьми. Мне показалось, что они из Триеста. Они были забиты в комнату без окон, называемую камерой».
Жертв обливали бензином, но в основном сжигали с помощью дров. В ночь на 29 апреля 1945 года, непосредственно перед побегом, эсэсовцы взорвали крематорий, печально известный гараж и дымовую трубу. Еще до этого в нем была сожжена вся документация лагеря.
Тела не всегда сжигали, но и закапывали, а именно по улице, идущей параллельно ручью Рио-Примарио. Когда после войны дорогу расширили, нашли десять человеческих трупов, даже без голов. Оставшиеся в печи кости были выброшены в море близлежащего залива Майл.
Несмотря на допрос многих свидетелей, получить полные данные о количестве убитых или сожженных в крематории не удалось. Однако, по оценкам, через лагерь Ризиера прошло до 25 000 человек, в основном словенцы, хорваты, евреи и итальянские антифашисты. Большинство составляли словенцы. Других, после того как всё их оставшееся имущество было отобрано и хранилось в комплексе этого бывшего лущильного завода, перевозили сначала в Освенцим, а позже в Дахау и Бухенвальд. Только 1500 человек, прошедших через лагерь Ризиера, пережили эту фабрику смерти.
1 мая 1945 года Триест был окончательно освобождён югославскими войсками. Подразделения НОАЮ провели расследование в Рижарне, но времени для конкретных мер было слишком мало. Судья Серджио Сербо провел несколько слушаний в конце 1960-х годов, при этом он просто не мог найти документацию о лагере Рижарна. Окончательно документы исчезли в период англо-американской администрации. Заинтересованности в открытии процесса за все время после войны у властей Италии не было, пока в период с 16 февраля по 29 апреля 1976 года суд все-таки состоялся, хотя и ограничивался лишь двумя подсудимыми - Аллерсом, умершим годом ранее, и Оберхаузером. Судье Сербо было очень трудно составить полную картину того, что происходило в Рижарне во время немецкой оккупации. Свидетели уклонялись, лгали или «забыли». Процесс имел большой общественный резонанс, так как выявил тайное сотрудничество с фашистами на разных уровнях общества. Место нациста Оберхаузера также было пусто, поскольку этот преступник продолжал спокойно управлять своим пабом в Мюнхене. Он был заочно приговорен к пожизненному заключению. Обещали еще один процесс, но политическая обстановка была неблагоприятной для дальнейшего раскрытия правды.
В 1965 году здание Ризиеры было объявлено национальным памятником, а с 1975 года на территории бывшего лагеря действует городской музей Ризиера-ди-Сан-Сабба.
С того времени в Триесте, каждый год в День освобождения неравнодушные жители, потомки участников сопротивления и жертв замученных фашистами, с утра отправлялись к музею Ризиера для поминовения погибших.
Но 25 апреля 2023 года уже за несколько километров до мемориала дороги и улицы оказались перекрыты полицией и вооруженными карабинерами. К группам людей, направляющихся в направлении Ризиеры подходили полицейские с вопросами «есть ли у вас листовки и другие запрещенные средства» и предлагали отказаться от посещения мемориала. Долгое время полицейские заслоны не пропускали граждан к музею. Только после часа дня небольшие группы «официальных делегаций» стали проходить через узкий полицейский кордон. Несколько сотен людей так и не смогли почтить память погибших. Позднее мэр Триеста объяснил произошедшее необходимостью соблюдения мер безопасности и заботой о гражданах.
При этом, в тот же день 25 апреля в Триесте, неофашисты третьего тысячелетия мирно отправились к фойбе Басовицца (которая также является национальным памятником), чтобы почтить память «павших товарищей» - итальянских фашистов, эсэсовцев 15 казачьего корпуса генерала Гельмута фон Паннвица, украинских фашистов из дивизии СС Галичина, а стражи безопасности все силы бросили на запрещение шествия антифашистов и запрет массового доступа к национальному памятнику Ризьера-ди-Сан-Сабба, мемориалу единственному нацистскому лагерю смерти в Италии.
Источник: https://iarex.ru/articles/95114.html
Автор: Франко Плешко.
Фото: Запреты в Триесте. Фото Клаудио Церногои.
Исторические события:
Ньюсмейкер: — 9538 публикаций
Интересно:
